пятница, 13 февраля 2015
Странно себя чувствую, вроде ничего и не изменилось, но хочется в себе что-то поменять. Все снова думают, что я вся из себя такая тихая и спокойная. Хочется что-то сделать не так, чтобы кто-то увидел и сказал, мол, фу, некрасиво, не надо так. Или просто удивился.
Я не знаю, в общем, чего от людей жду. Но мне надоело, что я снова тень, только теперь не чья-то, а поодиночке, вроде и устраивает, что я сама по себе, и что сейчас есть возможность просто помогать, когда просят, и отвечать, когда спросят, а если совсем невмоготу, просто к кому угодно подойти и потрепаться ни о чем. И ведь даже понимаю, что от плохих привычек не стану больше выделяться, наоборот, стану еще больше "как все"...
Ну и глупое самовнушение тут же: почему-то решила, что это успокаивает. Просто горстка никотина - и спокойствие, хоть немножко. Ведь и на осуждение многих же плевать - только человека 4 для меня смысл имеют, они же и препятствие, и причина.
Обида, она же накапливается со временем, вот уже и не помнишь, на кого обижался, а обида осталась, где-то под сердцем, и как снежный ком на себя снежинки собирает, увеличиваясь, так и Она - обрастает другими обидами, какие поменьше, какие-то большие, и растет пока что не случится серьезное. Там она и взрывается осколками, и выплескивается наружу - или истерикой, и потом радуешься, что близких рядом не было, а если повезет - просто слезами, но плачешь тогда долго, взахлеб, ведь ком-то большой, ведь когда мало с кем общаешься, мало чего и происходит.
А почему важные, близкие люди - "причина"? Так ведь именно их предательства и подобное лучше всего эту обиду подпитывают. И ведь именно им ты не можешь эту обиду сразу высказать, боясь задеть, обидеть, ведь ты же не такая, как они, ты можешь думать, понимаешь, что слова могут задеть, а то и ощутимо так ранить. И молчишь, проглатывая обиду за обидой.
А при чем тут сигареты? Да они душат же все эти обиды. Затуманивают, и вот, уже, вроде, и не сердишься, и вот снова тихая, спокойная тень, снова есть силы терпеть, не долго, конечно...
Я не знаю, в общем, чего от людей жду. Но мне надоело, что я снова тень, только теперь не чья-то, а поодиночке, вроде и устраивает, что я сама по себе, и что сейчас есть возможность просто помогать, когда просят, и отвечать, когда спросят, а если совсем невмоготу, просто к кому угодно подойти и потрепаться ни о чем. И ведь даже понимаю, что от плохих привычек не стану больше выделяться, наоборот, стану еще больше "как все"...
Ну и глупое самовнушение тут же: почему-то решила, что это успокаивает. Просто горстка никотина - и спокойствие, хоть немножко. Ведь и на осуждение многих же плевать - только человека 4 для меня смысл имеют, они же и препятствие, и причина.
Обида, она же накапливается со временем, вот уже и не помнишь, на кого обижался, а обида осталась, где-то под сердцем, и как снежный ком на себя снежинки собирает, увеличиваясь, так и Она - обрастает другими обидами, какие поменьше, какие-то большие, и растет пока что не случится серьезное. Там она и взрывается осколками, и выплескивается наружу - или истерикой, и потом радуешься, что близких рядом не было, а если повезет - просто слезами, но плачешь тогда долго, взахлеб, ведь ком-то большой, ведь когда мало с кем общаешься, мало чего и происходит.
А почему важные, близкие люди - "причина"? Так ведь именно их предательства и подобное лучше всего эту обиду подпитывают. И ведь именно им ты не можешь эту обиду сразу высказать, боясь задеть, обидеть, ведь ты же не такая, как они, ты можешь думать, понимаешь, что слова могут задеть, а то и ощутимо так ранить. И молчишь, проглатывая обиду за обидой.
А при чем тут сигареты? Да они душат же все эти обиды. Затуманивают, и вот, уже, вроде, и не сердишься, и вот снова тихая, спокойная тень, снова есть силы терпеть, не долго, конечно...
понедельник, 24 ноября 2014
Стихотворение про сову.
Ног у совы две,
Грудь у неё одна,
Рук у совы нет,
А попа почти не видна.
Есть у совы голова,
К ней прикреплён клюв,
Ушей у совы два,
Поэтому чуткий слух.
Сзади у сов хвост,
Слева одно крыло,
Справа ещё одно.
У сов маленький рост.
Есть у совы спина,
Часто бывает живот,
Есть у совы слюна
(если залезть ей в рот).
Перья у сов есть,
Шерсти у них нет.
Сова — это просто жесть,
А я офигенный поэт.
©пёрто
Ног у совы две,
Грудь у неё одна,
Рук у совы нет,
А попа почти не видна.
Есть у совы голова,
К ней прикреплён клюв,
Ушей у совы два,
Поэтому чуткий слух.
Сзади у сов хвост,
Слева одно крыло,
Справа ещё одно.
У сов маленький рост.
Есть у совы спина,
Часто бывает живот,
Есть у совы слюна
(если залезть ей в рот).
Перья у сов есть,
Шерсти у них нет.
Сова — это просто жесть,
А я офигенный поэт.
©пёрто
четверг, 13 ноября 2014
На краю дороги стоял дуб. Он был, вероятно, в десять раз старше берез, составлявших лес, в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный, в два обхвата дуб, с обломанными суками и корой, заросшей старыми болячками. С огромными, неуклюже, несимметрично растопыренными корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиниться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
Этот дуб как будто говорил: «Весна, и любовь, и счастье! И как не надоест вам все один и тот же глупый, бессмысленный обман! Все одно и то же, и все обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастья. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинокие, и вон я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, выросшие из спины, из боков — где попало. Как выросли — так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу. Цветы и трава были и под дубом, но он все так же, хмурый, неподвижный, уродливый и упорный, стоял посреди них.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, — думал князь Андрей. — Пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем: наша жизнь кончена!» Целый ряд мыслей, безнадежных, но грустно-приятных, в связи с этим дубом возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь и пришел к тому же успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая...
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. «Здесь, в этом лесу, был этот дуб, с которым мы были согласны. Да где он?» — подумал князь Андрей, глядя на левую сторону дороги. Сам того не зная, он любовался тем дубом, которого искал, но теперь не узнавал его.
Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого горя и недоверия — ничего не было видно. Сквозь столетнюю жесткую кору пробивались без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что это старик произвел их. «Да это тот самый дуб», — подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна — все это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в тридцать один год, — вдруг окончательно и бесповоротно решил князь Андрей. — Мало того, что я знаю все то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо. Надо, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтобы на всех она отражалась и чтобы все они жили со мной вместе».
©Л. Н. Толстой. Война и мир
Этот дуб как будто говорил: «Весна, и любовь, и счастье! И как не надоест вам все один и тот же глупый, бессмысленный обман! Все одно и то же, и все обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастья. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинокие, и вон я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, выросшие из спины, из боков — где попало. Как выросли — так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу. Цветы и трава были и под дубом, но он все так же, хмурый, неподвижный, уродливый и упорный, стоял посреди них.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, — думал князь Андрей. — Пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем: наша жизнь кончена!» Целый ряд мыслей, безнадежных, но грустно-приятных, в связи с этим дубом возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь и пришел к тому же успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая...
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. «Здесь, в этом лесу, был этот дуб, с которым мы были согласны. Да где он?» — подумал князь Андрей, глядя на левую сторону дороги. Сам того не зная, он любовался тем дубом, которого искал, но теперь не узнавал его.
Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого горя и недоверия — ничего не было видно. Сквозь столетнюю жесткую кору пробивались без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что это старик произвел их. «Да это тот самый дуб», — подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна — все это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в тридцать один год, — вдруг окончательно и бесповоротно решил князь Андрей. — Мало того, что я знаю все то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо. Надо, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтобы на всех она отражалась и чтобы все они жили со мной вместе».
©Л. Н. Толстой. Война и мир
пятница, 26 сентября 2014
Есть человек (дальше - 1). И этот человек встретил однажды другого человека (дальше - 2) в качестве, ну, скажем, учителя. И этот 1 не особо хорошо относится к окружающим, не любит улыбаться, но крепко держится за людей, которых однажды к себе подпустил. Так вот, изредка (скажем, раз в неделю) ходит этот 1 к 2 на занятия. Ходит месяц, второй... И по окончании очередного занятия замечает искреннюю улыбку. Свою улыбку. И удивляется. А на следующем занятии внимательно следит за собой и своими чувствами... И ничего не замечает. Просто в этой комнате, в этом здании, которые уже ассоциируются только с музыкой, у 1 становится тепло и уютно на сердце, и улыбка появляется сама. И 1 невольно начинает это связывать не только с музыкой, но и с 2. И в голове 1 назревает путаница. И вот 1 запутался уже во всем. 1 сомневается в своих чувствах, потому что в его голове 2 и музыка стали одним целым за это короткое время, потому что он не знает, к кому или чему обращены эти чувства. Но однажды он замечает 2, просто идя по улице. И снова 1 хочется улыбаться. Улыбаться 2. И тут 1 понимает... Понимает, почему он не может сдержать улыбку на занятиях у 2. Понимает, что какие-либо сильные чувства здесь совершенно не при чем. 1 просто удобно в обществе 2. Ему просто удобно болтать с 2 о музыке.
1 просто нашел еще одного человека, с которым ему УДОБНО, человека, которому ничего не нужно от 1, с которым не связано ничего, кроме музыки.
Вопрос: Отношения ученик-учитель...
| 1. ...нормально | 0 | (0%) | |
| 2. ...плохо | 0 | (0%) | |
| 3. ...возможны, но... | 0 | (0%) | |
| Всего: | 0 | ||
понедельник, 15 сентября 2014
...Почему эта пустота внутри начала причинять такую сильную боль только сейчас, после нескольких лет, проведенных в одиночестве?.. И прямо сейчас эти пустота и боль безумно мешают дышать, заставляя свернуться клубочком и спрятаться, закрыться от всего вокруг... А возле этой пустоты, подобно плесени начинает расцветать отчаяние, оно скулит и ноет, говорит, что ты всегда будешь в одиночестве, рядом с тобой всегда будет только пустота, а ты веришь, веришь, что только пустота тебя никогда не оставит. И отталкиваешь людей, боясь, что они отпугнут пустоту, а потом уйдут сами, а рядом с тобой не останется уже ничего. Только ноющее где-то в глубине отчаяние, разъедающее желания двигаться вперед, вынуждающее останавливаться на месте и покрываться плесенью...
пятница, 12 сентября 2014
Вообще-то, я тут уже неудачно была, и у меня ко мне есть вопрос: "Что ты, блин, снова тут забыла?!"
Я не знаю
.
В общем, так. Тот дневник был лужей соплей слез и страданий, осмысленным там получился только один пост, и то, только из-за кого-то умного, появившегося в комментариях. ЭТО будет тоже не самым веселым местом, но я не собираюсь описывать все дерьмо из моей жизни. Тут просто будет 'общий' срач, и пополнять я его буду только с плохим настроением, потому что... ну, бля, мну просто некому пожаловаться, а тут вдруг неравнодушный психиатр или психолог найдется, а? Да, Рысь любит, когда ее лечат, потом на душе так тихо, прохладно и спокойно
В общем, вряд ли тут кто-то объявится, но если вдруг, то ВЕЛКАМ.
Я не знаю
. В общем, так. Тот дневник был лужей соплей слез и страданий, осмысленным там получился только один пост, и то, только из-за кого-то умного, появившегося в комментариях. ЭТО будет тоже не самым веселым местом, но я не собираюсь описывать все дерьмо из моей жизни. Тут просто будет 'общий' срач, и пополнять я его буду только с плохим настроением, потому что... ну, бля, мну просто некому пожаловаться, а тут вдруг неравнодушный психиатр или психолог найдется, а? Да, Рысь любит, когда ее лечат, потом на душе так тихо, прохладно и спокойно
В общем, вряд ли тут кто-то объявится, но если вдруг, то ВЕЛКАМ.